Не тупые!

Кажется, что про американского школьника мы знаем достаточно. Про это снимаются фильмы, о них можно услышать в новостях и особенно — анекдотах. Но согласитесь, отделить фольклор от реальности иногда сложно. Реально это или обычная карикатура? Рассказывает очевидец.

Американские школы могут запросто сочетать дедовщину и невероятный патриотизм. Строгость дресс-кода и удивительную академическую свободу...

У всех на слуху коронная фраза нашего сатирика Михаила Задорнова — «Ну тупы-ы-ы-е!», где «ы» — обязательно тянется в знак презрения. И это было задолго до санкции  и продуктовых запретов…  Да, мол, мы не выиграли холодную войну, да, у нас низкие зарплаты и на улицах творится черти-что, но зато мы — умные, а они — тупые. Мы — читающий и душевный народ. А наши женщины? Самые красивые! А сколько сейчас всяких видеороликов на тему того, как каждый второй школьник из Америки не может найти Америку на карте..?

Но я сидел за американскими партами, и я могу рассказать, что из этого правда, а что — грубый вымысел. 

Это было больше десяти лет назад, я тогда заканчивал 10 класс. Меня позвали в программу FSA FLEX («Поддержи свободу: обмен будущими лидерами»). Кстати, недавно эта программа закрылась. Сами, может быть, понимаете, почему.

Меня распределили в штат Луизиана. В городке было всего две тысячи человек. Ели перевести на наши мерки, то это обычная сельская школа. Но школ там было три. Детский сад был совмещен с начальной (до пятого класса) и это было отдельное здание. Средняя школа (с пятого по восьмой класс) — была в виде пристройки к основной старшей школе. Столовая была общая и стадион тоже.

В школах действовала униформа. Синий верх, бежевый низ.

Мне объяснили это правило так: имущественное неравенство не должно отражаться на одежде. Путь богатые будут неотличимы от бедных. Так как у себя на родине я должен был поступить в одиннадцатый класс, то и здесь надеялся перейти сразу в одиннадцатый. Но туда меня не пустили, рассудив, что нечестно выдавать школьный диплом всего за год учебы.

Сразу скажу, что двенадцатиклассникам в таких школах живется очень хорошо. Это привилегированные люди и их можно сравнить с нашими армейскими дембелями. Например, на большой перемене их все пропускают без очереди в столовые.

Перед началом обучения мне предложили составить свое личное расписание. Представляете, как я удивился?  

А вот далее нужно подробно рассказать о самом обучении.

А дальше со мной было вот что:

Такая система — и это важно! — выстроена на инициативе. Вас никто не будет заставлять брать какие-то предметы, если вы этого не желаете. Предполагается, что к 14-15 годам подростки уже примерно понимают свою систему интересов и могут сами определять, в какую сторону нужно идти.

Учеба там выстраивается весьма индивидуально. Даже в таких мелочах, как результат контрольной работы. В России демонстративно принято рассказывать о двойках всему классу, а в Америке учитель молча оставит тебя после уроков и покажет тебе твою отметку (как делают в наших бухгалтериях с зарплатой и премией). Ну и раз в полгода домой присылают таблицу успеваемости. В принципе, можно проучиться все 12 лет и, не сильно напрягаясь, скрывать свои промахи от родителей.

Что меня удивило — так это отсутствие культуры списывания. Ну не переписывают там на переменках друг у друга домашнее задание, не поглядывают на тестах. У детей существует четкое осознание того, что учеба — это пусть и не соревнования, но эдакие забеги в одиночку, что ли...

При этой разобщенности существует удивительная общность школы, которая проявляется в разных научных, музыкальных и спортивных соревнованиях. Победитель таких конкурсов становится героем, и его имя официально объявляют по утренней громкой связи.

Так все же, умнее они или глупее российских школьников? Пожалуй, они собраннее и сосредоточеннее. Взрослее, как я уже говорил. Да, может, их не натаскивают у репетиторов, но они знают, чего хотят. И они трудятся, чтобы этого достичь. Едут после учебы на ферму или в забегаловку работать, чтобы накопить денег на обучение в колледже. Возможно, именно это уважение к труду и к самому себе и позволяет Америке быть великой державой.