Дочь «изменника родины» выступала на главных сценах страны, будучи беспартийной. Против идеологии, против власти. И даже против возраста — на сцену Майя Михайловна выходила даже тогда, когда по всем параметрам она была «старой».
В училище у нее было прозвище «рыжая ворона». А на сцене она стала «королевой лебедей». 20 ноября исполнилось 90 лет со дня рождения Майи Плисецкой. Мы собрали для вас редкие фотографии великой балерины, личные высказывания, а также воспоминания вдовца Родиона Щедрина и партнеров по сцене.
Мне часто кажется, что сначала на свет появилась зависть, а только потом — человек.
- Я не вижу радости в «шиковании». Это же сплошные заботы. Если у тебя есть дом, то его следует убирать и содержать… Караул!
- «Какие еще диеты? Просто надо меньше жрать, ― была уверена Плисецкая, отличавшаяся прекрасной фигурой даже в преклонном возрасте. — Я обожаю селедку. Называю ее «селеда», уважительно. И вообще, хлеб с маслом — лучшее, что придумано людьми. И да, люблю пиво».
-
Не понимаю абстрактного танца. В Индии, когда я исполняла «Умирающего лебедя», никто не задавался вопросом, о чем этот танец. Потому что понимали. А танец из «Дон-Кихота» вызывал вопросы. А я и сама не знала, как на них ответить. Не стану же я рассказывать про 32 фуэте… Технике чужды сопереживания.
-
Дисциплиной я не отличаюсь. Некоторые специально принимают перед спектаклем горячий душ для разогрева… А мне кричали: «Майя, уже третий звонок, а ты только начинаешь красить глаза!»
- Хобби у Майи Плисецкой было творческим. Она находила курьезные фамилии, вырезая очередной «шедевр» из какого-нибудь журнала и пополняя коллекцию Негодяевых, Потаскушкиных, Дамочкин-Визжачих…
- Майя Михайловна всегда старалась одеться с иголочки. Однажды на нее даже с укором обратил внимание Никита Хрущев: «Вы слишком красиво одеваетесь. Живете богато?». Плисецкая отмолчалась ― не станешь же рассказывать вождю, как покупаешь втридорога платья у простых спекулянток…
- Шубу-макси я привезла в столицу первая, эдакий Христофор Колумб в шубе. Первые же встречные люди на улице перекрестились и назвали меня греховницей.
- Перед выходом на сцену Майя Михайловна всегда оглядывала себя в зеркале — боялась, что при некачественном макияже зритель не увидит на сцене балерину, а только «бесцветную моль».
Раньше на руки не обращали внимания. А ведь они могут быть и трепещущим крылом, и выражать тревожность… Каждая балерина должна найти эти крылья сама. Их нельзя взять напрокат… Помню, Ваганова повторяла: пусть плохие, но свои...
- До сих пор современные балерины неохотно берутся за этот образ из-за боязни проиграть в сравнении с Плисецкой.
- За границей от русской балерины были в восторге. После концертов к ней подходили иностранцы и просили потрогать предплечья и руки, не веря, что в ее руках есть кости, ведь они только что были настоящими крыльями! Сама Майя говорила, что подсмотрела эти движения в природе, у птиц, а не у хореографов и тренеров.
- Своего будущего мужа Майя встретила в балетном классе. Композитор увидел ее занимающейся в обтягивающем трико, и, как смеется сама балерина: «Это была победа Старикашки Фрейда».
Вспоминает муж балерины, Родион Щедрин:
Знаете, после смерти Майи мне шлют письма со всего мира… До сих пор в подъезде полно свечей, цветы меняют каждый день. Я думал, что на 10-й день уберут. Но нет, кто-то даже развешивает фотографии. Как-то даже приехали «Ночные волки». У нас улица небольшая, а их человек 20, все в кожаных костюмах, с огромными российскими флагами. Трогательно возложили цветы…
Неожиданно все случилось. Мы ходили вечером на матч, Майя очень любила футбол…
- Смелую постановку «Кармен-сюиты» публика не поняла даже со второго раза. Все привыкли к стилю «Дон Кихота» и ожидали увидеть красивые пачки, веселые танцы... А тут откровения о любви, свободе, о власти. Министр культуры Фурцева запретила к показу второй спектакль. Родион Щедрин спас балет: «Аванс уже внесли, в Доме композиторов заказали банкет, все оповещены и ожидают. Нельзя запрещать — «Голос Америки» всем растрезвонит!». Фурцева согласилась, но с условиями: «Поддержки убрать, любовные сцены сократить, костюмы перешить. Майя, прикройте голые ляжки, наденьте юбку! Вы же на сцене Большого!»
Финал любовного адажио Плисецкая смогла показать только через несколько лет, но какими усилиями! За эту постановку Фурцева назвала балерину «предательницей классического балета».
Вспоминает Виктор Барыкин, премьер Большого театра:
Танцы с ней были фантастическими: когда она смотрела на тебя на сцене, у тебя внутри все закипало, несмотря на разницу в возрасте, разницу в положении. Фантастическая энергетика: что хотела, то и делала с партнером. Убийство Кармен было одной из моих любимых сцен: когда, уже раненая, она убирала волосы с твоего лица, ее взгляд вынимал из тебя все. А потом глаза умирали — казалось, человек уходит у тебя на руках. Напряжение огромное. Однажды я, размахнувшись, не рассчитал направление и попал ножом ей в солнечное сплетение. Она и вправду чуть не задохнулась.
Майя была женщина с юмором, обожала на сцене что-то выкинуть, даже схулиганить, поставить в тупик. Надо было очень быстро реагировать. В «Кармен-сюите» есть сцена, где она подшучивает над неопытностью Хосе — пытается ногой коснуться причинных мест, так скажем. Достаточно интимный момент, тут нужно очень точно сыграть, чтобы не было похабно, но в то же время понятно, о чем идет речь. Она делала это очень тонко, остроумно, но каждый раз по-разному. Приходилось постоянно быть настороже, держать особую дистанцию.
Разочарований в этой жизни было много, но единственное, что меня никогда не разочаровывало, — это моя профессия.
